Жизнь

Передача «Обретение смыслов»

Интернет-передача «Обретение смыслов»
Тема: «Жизнь»
Выпуск №149

Степан Сулакшин: Термин, категория «жизнь» весьма интересен. Мы с вами говорили о том, что первое ощупывание термина, его смысловое постижение начинается с определения, к какому разряду относится данная категория. Таких разрядов четыре — это предмет, характеристика, явление, процесс.

Убираем из этой квартиды характеристику и начинаем соглашаться, что жизнь — это некая предметность, потому что всегда можно указать — вот она, жизнь, в виде образца жизни: человек, букашка, таракашка или, например, общество.

Второе — жизнь как явление. Да, мы говорим «жизнь человека». Но вначале жизнь отсутствовала, а потом человек родился — и она возникла. Прожил жизнь человек, не поле перешел, и она исчезла. Таким образом, явление — это временная изменчивость, имеющая завершенную форму — начало и конец.

Рассмотрим разряд «процесс» применительно к категории «жизнь». Конечно, когда мудрые провозгласили «смертию смерть поправ», эта формула стала означать бесконечность жизни. Если она когда-то и началась, что тоже требует уточнения, то уж точно никогда не закончится. Это и есть временная изменчивость, не имеющая ни начала, ни конца, или начало все же имеющая, но с некоторыми оговорками.
Получается, что смысловое существование категории «жизнь» происходит в трех нишах, и каждая из них рождает очень важные и полезные на практике мыслительной, активной, созидательной человеческой деятельности возможности когнитивного строительства, осознания и конструирования.

Позволю себе повторить общую дефиницию по ее смысловым звеньям. Как предмет жизнь существует, существует эта сложная материальная система. Человек, стая рыбок, рой пчел или букашка-таракашка сложны, у них есть ручки, ножки, рожки, желудки, селезенки и так далее. Предметное бытие жизни из одного элемента состоять не может. Вот булыжник — это не жизнь, один атом или одна молекула — это тоже не жизнь.

Очень важная характеристика предмета, предметной сущности, бытия жизни — стремиться максимизировать свою жизнеспособность. Жизнь как предмет — это активная штука. Здесь обязателен обмен с окружающей средой веществом, энергией, информацией. Обязательно воспроизведение себе подобных.

Обязательны рефлексии и обратные связи внутри себя, внутренний обмен информацией, который и позволяет всем остальным признакам и функциям жизни иметь место. И, наконец, обязателен такой признак как экспансия во времени и пространстве, то есть в тех измерениях, которые являются основополагающими для нашего физического мира.

Экспансия во времени — это, конечно же, размножение, экспансия в пространстве — это освоение пространств. Мы видим, как животные метят свои пространства, как люди расставляют границы и пограничные войска, для того чтобы обеспечить свое пространство.
Каждый человек чувствует свою так называемую психологическую границу и всячески ее оберегает. Он не допускает того, чтобы другой человек подошел к нему вплотную и начал напрямую контактировать с ним, тереться локтями и так далее. Это дискомфортно — и это вполне понятно. Поэтому жизнь как предмет определяется формулой с 6-ю признаками, и по этим 6-ти признакам возможно обнаружить даже на первый взгляд странные образцы жизни.

В своей монографии Вардан Эрнестович выступал с идеей общества как образца жизни. Представляется, что у человеческого сообщества можно обнаружить все эти 6 признаков. Мы начинаем понимать, что жизнь как образец жизни имеет кооперативное воплощение, реализацию, причем не индивидуальную или единичную.

Вот букашка-таракашка прыгает и прыгает себе на радость. Робинзон Крузо на острове один-оденешенек, но это тоже образец жизни, обмена веществ и прочего. Но когда возникает несколько, много людей, то эта общность уже обладает всеми этими 6-ю признаками, и форма кооперативного образца жизни тоже есть жизнь, причем в протопроявлениях в биологической жизни можно увидеть рождение стаи, роя, колонии.
Например, стая рыбок в океане ведет себя как единый организм. Она размножается, увеличивается, может претерпевать агрессивные воздействия и уменьшаться. Ее поедают всякие бакланы, акулы, тунцы и так далее.

Но мы движемся дальше. Кооперативная форма жизни — это жизнь общества, жизнь страны. Зачем нам такого рода рассуждения? Но мы же всегда говорили, что смысловой поиск необходим для активно-деятельностной позиции человека, для его способности к миростроительству, миропереустроению. Так вот, возникает производное понятие «жизнеспособность». Ведь если мы говорим, что «признак жизни» — это устремленность к максимизации своей бытийной способности, то это тоже очень важное связанное понятие.

Жизнеспособность — это способность быть. Отсюда для человека вытекает программа индивидуального бытия. Нужно заботиться о своем здоровье, нужно построить семью с наиболее красивой, сильной, здоровой женщиной (естественно, если речь идет о мужчине). Отсюда возникает понятие красоты, превосходного в общениях полов.

Отсюда вытекает совершенно алгоритмизируемая программа, мы этим и занимаемся, и это направление научного поиска называется «теория успешности сложных социальных систем», иными словами, общественного или государственного управления государственным строительством, общественным развитием, то есть жизнью страны.

Можно так поставить вопрос. Страна — это образец жизни, который должен стремиться к тому, чтобы повысить свою способность быть, то есть страна должна стремиться к тому, чтобы повысить свою жизнеспособность.

От чего же это зависит? Для человека — это здоровье, красота, знания, опыт, умение, удачливость. А для страны от чего это зависит? И вот тут возникает такая активно-деятельностная практическая алгоритмическая развертка. Чтобы страна была жизнеспособной, в ней должны быть обратные связи в виде партийно-выборной системы, и не такая мертвечина, как в нашей России, а реальные обратные связи.

В ней должна быть самостоятельная суверенная экономика, независящая от воли Запада — купит ли он нашу нефть и газ, назначит ли он цену, профинансирует ли своими долларами дефицитную рублевую массу, уничтоженную Центральным банком России.

Возникает совершенно практическая программа государственно-управленческих действий. Она возникает потому, что мы вводим фундаментальное понятие жизни и показываем, что страна — это тоже образец жизни, поэтому дефиниции, которые мы делаем, не схоластичны. Хоть иногда они и имеют элементы абстрактности, но они абсолютно заземлены на активно-деятельностную потребность человека.

Мы всегда можем ответить на вопрос: «А зачем вы так определили эту категорию в условиях мультифункциональности?» Мы говорим: «Так мы ее затем и определили, чтобы это порождало в жизни шлейф возможностей действовать». Вот это и есть особенности методологии, которые мы все время вам предлагаем.

Есть очень важные парадоксальные моменты. Например, жизнь человека как явление когда-то возникает и когда-то исчезает. Вопрос — а когда возникает жизнь конкретного человека? Нынешнее законодательство говорит: «В момент отторжения плода от материнского организма». Хорошо, а 9 месяцев внутри материнского организма человека не было, его жизни не было? А аборт — это убийство или не убийство? Это очень актуальный вызов.

А еще до того, как зародилась и начала делиться слиянная клетка, вопрос о жизни человека разве не стоял в намерениях будущих родителей породить жизнь человека? А когда заканчивается жизнь человека? Когда стеклышко перестает запотевать у рта человека, или когда энцефалограмма показывает, что физиологические электротоки, импульсы перестают бегать в теле человека? Опять вызов и вопрос.
Мы сейчас работаем над законом о человеческой жизни. Видите, какие там есть пограничные, важнейшие вызовы человеческой деятельности. Назову только два из них. Аборт — это убийство или нет? И второй — с какого момента можно начинать изымать органы из якобы умершего человека, чтобы это не являлось убийством? Есть еще много подобных вопросов.

Кто отвечает за твою жизнь — государство, общество или и ты тоже? Ты обязан отвечать за свою жизнь, и если ты не заботишься о своем здоровье, о смысле собственной жизни, о ее высоких ценностных назначениях, должно ли общество наказывать тебя? Вот такие вопросы вытекают из центральной дефиниции.

И еще одна очень важная вещь. Для человека жизнь представляется, по нашему бытовому опыту, традиционному подходу к этому вопросу, его рождением, а потом уже кладбище. Что-то пишут на его могильной плите, и все — жизнь завершена.

Но такой примитивный подход к жизни человека как явления ограничен, и он, скорее всего, неправильный, потому что человек не чисто биологическое творение. Хоть это до конца не исследовано, но человек одушевленный, мыслящий — это композитное явление мироздания.
Но человек может лишиться этих свойств, и тогда он — овощ. Когда нарушен мозг в силу травмы или какого-то родового несчастья, когда рождается олигофрен, мы понимаем, что в полной мере назвать его человеком трудно, хоть это вопрос договоренности, кого и как называть человеком.

Но если продолжительность человеческой жизни в среднем 70 лет, то какова протяженность той части жизни, которая современной наукой еще только начинает ухватываться, неизвестно. Религии говорят, что эта часть человека вечна, но это тоже не ответ. Возможно, она настолько длительна, что в сопоставлении с человеческой физиологической жизнью кажется вечной. Например, 70 лет жизни бренного тела и, скажем, 7 миллиардов лет жизни вот той эманации, о которой говорил Вардан Эрнестович, вспоминая генезис подхода к этой теме, той материи, которая науке пока еще не очень доступна.

В этом смысле дефиниция тоже порождает когнитивный поиск, научную постановку вопросов в познании мира. Поэтому мы считаем, что такое активное понятие и определение жизни помогает человеку строить свои практики и самую главную практику — развитие пирамиды познания мироздания, для того чтобы делать его более добрым, нравственным и ценным, исходя из представлений человека о назначении самого себя в этом мироздании.

Спасибо за внимание. Следующий термин, который мы выносим на рассмотрение, сугубо политологический, не философский, это термин «хунта». Сейчас у всех на слуху киевская хунта, когда-то была хунта черных полковников в Греции и так далее. В общем, разберемся. Встретимся через неделю. Всего доброго!